Знаете, что я сейчас делаю? Я сижу, и ем редиску. Купил упаковку в магазине, и сижу, ем. Выходя из магазина, я задумался, что что-то тут не так. Что-то изменилось. Дойдя до дома, понял. Раньше не было редиски в магазине. Раньше мы покупали ее у бабушек, которые продавали ее на улице. Прямо возле магазина. А потом этих бабушек не стало. Кого-то вышвырнули наши доблестные защитники правопорядка, под предлогом отсутствия лицензии на предпринимательскую деятельность (только неясно, кому помешала эта старушка с ее двумя килограммами редиски, выращенными на грядке возле разваливающегося дома). Кого-то вытеснила наша хваленая рыночная экономика, ведь в магазине эта самая редиска дешевле, и качественней (а на то, что там она еще и с химикатами и всякой дрянью, мы все равно не смотрим). Посидев месяц, и не продав ничего, бабушка просто выбросила сгнившую редиску, и пошла к себе домой, подыхать с голоду. Результат один — редиска теперь продается в магазине, как и все остальные овощи, которые раньше выращивались у себя дома этими бабушками. А бабушек, продающих овощи, больше на улице нет. Капитализм победил. На рынке, кстати, их тоже нет. Там торгуют все теми же самыми продуктами с оптовой базы. Торгуют не те, кто их выращивал, а нанятые за зарплату реализаторы (из-за этого, кстати, понятие торга на рынке прекратило свое существование). Сегодня везде кидаются пылкими речами в защиту старшего поколения. Давайте, вместо речей, пойдем, и действительно сделаем что-то для этого самого старшего поколения. Ни с кого не убудет, если проходя по улице, мы ОДИН РАЗ купим эту несчастную редиску/картошку/помидоры/что-то еще не в Магните/Перекрестке/Пятерочке, а у этой самой бабушки. Пусть даже не за 30, а за 50 рублей. Все равно ведь разницу в 20 рублей потратили бы на пиво... Пусть даже купленное будет безнадежного качества. Можно пройдя два квартала выбросить все это в урну для мусора (и на 50 рублей — мы ведь себе квартиру/машину/шубу не купим). Но мы сделаем этим две очень важные вещи. Во первых, мы дадим людям реальную помощь в вопросе выживания. И во вторых, мы не отнимем у них остатки самоуважения. Ведь не от большой радости эта бабушка из последних сил ковыряется на грядке. Так зачем вынуждать ее идти в переход, и просить милостыню?...